А. Горнфельд "Памяти Ф. Д. Крюкова"

С большим опозданием дошла до Петербурга печальная весть о безвременной кончине Федора Дмитриевича Крюкова, беллетриста и политического деятеля, одного из редакторов "Русского богатства". Он умер еще в феврале этого - 1920 - года от сыпного тифа в одной из станиц Кубанской области. Донской казак по происхождению, рождения 1870 года, филолог по образованию, народник по общественным влечениям, в своих произведениях, малая доля которых объединена в двух его сборниках - "Казацкие мотивы", 1907 и "Рассказы", 1 том, 1914 - он сосредоточился главным образом на изображении людей и нравов милого его сердцу "тихого Дона". Чуткий и внимательный наблюдатель, любящий и насмешливый изобразитель простонародной души и жизни, Федор Дмитриевич принадлежит к тем второстепенным, но подлинным создателям художественного слова, которыми по преимуществу гордится русская литература. Отдельные фигуры из его произведений не запечатлеваются в мысли читателя, как вековечно живые обобщения человеческим судеб и обликов; но из всей совокупности его рассказов о жизни народы неизменно встает один многообъемлющий образ - образ этого народа встревоженного, ищущего, болезненно приспосабливающегося к сумятице взбудоражившей его быт и душу в первую четверть века. Эту мятущуюся душу народную Крюков изображал и в мирном течении повседневного быта, и в острых столкновениях с новизной, изображал вдумчиво внимательно, с той строгой простотой и художественной честностью, которые естественно вытекали из его прямой и ясной натуры. Особенно отчетливое выражение находила эта художественная честность в его превосходном языке, в сочной, жизненной областной речи его героев, даже в необходимых преувеличениях шаржа, речи, не отдающей ни кабинетной выдумкой, ни словарной находкой. Он не был тенденциозен, но общественная мысль всегда лежит в основе его рассказов. Охотно пользовался он смешанной формой публицистики и повествования, где общественно-политические соображения опирались на его колоритные, всегда самостоятельные и убедительные наблюдения. Мягкий юмор, забавный и часто трогательный, был любимой атмосферой его рассказа.
По окончании Императорского Санкт-Петербургского историко-филологического института, где он обучался за казенный счет, Федор Дмитриевич Крюков в течение нескольких лет преподавал русскую словесность в провинциальных учебных заведениях, - однако, его педагогическая карьера была непродолжительна; военное ведомство еще терпело кое-как его вольномыслие, но для Министерства народного просвещения его направление, в связи с неизменной задушевностью по отношению к ученикам, было совершенно неприемлемо. Широко популярный в родных местах, Крюков был избран членом первой Государственной думы, где примкнул к трудовикам, и его выступления здесь, его борьба с казенными представителями казачества не остались не замеченными даже в этом собрании, выдвинувшем сразу так много ярких политических ораторов. В литературе Крюков выступил рано - еще в "Северном Вестнике", затем примкнул к группе "Русского богатства", оценившей в нем не только знатока народной жизни и общественного единомышленника, но и хорошего литературного судью, осторожно и уверенно разбиравшемся в поступавшем в журнал литературном материале, характеристики которого обычно ждут и требуют от редакции начинающие писатели. В личных отношениях он был редкий по привлекательности и душевной мягкости человек, добрый и отзывчивый, бесконечно честный в жизни, как был он честен в творчестве, и надо думать, что в скорби об этом прекрасном товарище не останется одинокой осиротевшая семья "Русского Богатства".